Теперь я понимаю, как трудно слонам спать стоя. Или людям сидя. Семь часов в автобусе ночью, не имея возможности вытянуть ноги или повернуться на бок - это слишком. Водитель по ходу время от времени проветривал салон, открывая окно, и тогда холодный ночной воздух бодрил спящих, навевая сны о горячей ванне. Несмолкающе-бормочущее радио было призвано не дать водителю вздремнуть хоть на минутку. Так весело и с песнями наступило серое голландское промозглое утро конца августа.
Плоский как стол ландшафт навевал, однако, тоску. На серо-зелёных лугах, расчерченных через каждые сто метров оросительными каналами, спали чёрно-белые коровки. Появившаяся в поле зрения одна совершенно новая на вид ветряная мельница пробудила самых закоренелых "сов" нашего автобуса. Было 6 часов утра.
По мнению водителя, неприлично было показывать голландцам наши неумытые лица, поэтому самые ленивые вынуждены были вылезти из автобуса на последней стоянке в получасе от Амстердама. Под лозунгом "Приведём себя в порядок перед Амстердамом!" в дамском туалете началась суматоха и давка. Все сражались за кусочек зеркала и каплю холодной воды из-под крана. Заспанные дамы совали себе в рот зубную щётку и молча, с закрытыми глазами, чистили зубы, напоминая чем-то только что виденных на лугах чистеньких коров.
Когда все, наконец, в прямом смысле слова протёрли глаза, мы подкатили к Амстердаму. Сухими показались нам напутственные слова водителя - наставника, забрасывающего десант в тыл врага. "Там,- ткнул он большим пальцем за спину,- центр города. Здесь,- показал он поверх наших голов, и все невольно обернулись,- я буду ждать вас до 12 ночи. Кто не вернётся к этому времени - добирается своим ходом", - жёстко добавил он. Послышалась пара судорожных вздохов. "И остерегайтесь велосипедов, они имеют преимущественное право движения!" - непонятно закончил он. самые горячие уже переминались с ноги на ногу, им нетерпелось осваивать новую территорию. Трезвые головы обдумывали, что бы могли значить последние слова водителя. Так, в нетерпении и со страхом, мы вошли в город, называемый Амстердам, или Амстель-дам, что значит "Дамба, построенная на реке Амстель".
Тёмные полотна старинных мастеров живописи, несомненно, возникли в некоторых светлых головах озверевших от бессонницы туристов, когда они увидели низкие серые тучи, нависшие над грязной водой каналов, а мрачные старинные дома, стоящие в холодной воде, не вызывали никакой симпатии у десантников. Постепенно выяснилось, что каждый имеет собственную задачу на осваиваемой территории, и постепенно группа рассосалась на группки, потом на пары и одиночки, которые постепенно пробивались всё ближе и ближе к центру. Однако примерно через полчаса на безлюдных улицах города начали появляться знакомые лица десантников, которые уже сделали первый разведывательный марш-бросок по питейно-закусочным заведениям вокруг и выяснили, что ленивые голландцы завтракают не так рано, как хотелось бы многочисленным туристам города. Все почти было приуныли, как вдруг одной группке удалось открыть дверь очередного "Кафе & Брекфест-хаус'а", и все, настороженно оглядываясь, по одному проскальзывали в узкую дверь. Лозунгом забегаловки было:"Плати 7 Евро и ни в чём себе не отказывай!", что подразумевало буфет с многочисленными подходами до полного насыщения.
Однако рано или поздно бурчание голодного желудка сменила сытая икота, и постепенно десант с серьёзными лицами ("Наше дело никто за нас не сделает!") растворился в городе, теперь уже окончательно.
Самостоятельность вообще-то великая вещь, если знать что ты хочешь. Когда выбор превышает потребности, теряется даже самый самостоятельный турист. Прождав час перед дверьми "Турист - информатьон" до полного их открытия и сметения бессонными туристами и проконсультировавшись в течение получаса за стойкой с разговорчивой служащей-негритянкой, которая изо всех сил пыталась говорить на плохом английском и сбивалась на хороший немецкий, мы пришли к обоюдному согласию всё-таки посетить центр знаменитого города со знающим экскурсоводом. Наличие последнего пункта вызывало особенное неприятие вежливо улыбавшейся негритянки. Но барьер нелюбви голландцев к немцам был постепенно сломлен ,и она позвонила куда-то, спрашивая, есть ли ещё места в группе для ненормальных, желающих посмотреть этот город. Места, как ни странно, нашлись, и, счастливые и ободрённые успехом, мы пошли искать группу с опытным экскурсоводом, ждущих нас у отеля "Виктория" со стороны входа на улице "Принца Хендрика".
"Виктория-хуйс", что в переводе значит "Дом Виктории", был великолепен, однако группы, сколько мы не искали , так и не нашли. Можно сказать, что это она нашла нас. Она - это молоденькая девочка в красной куртке, застенчиво спрашивающая нас, не мы ли хотим посмотреть город и услышать о нём пару ласковых? Прекрасный "оксфордский" акцент странным образом сочетался у неё с бедным английским. Опыт дальнейшего общения с голландцами показал, что этой языковой комбинацией владеют здесь почти все жители: знание трёх слов из английского, произнесённых с великолепным "натуральным" акцентом - предмет гордости нации. Ну да бог с ними.
Оказалось, что места в "группе с опытным экскурсоводом" кроме нас двоих не занял никто, и так, со смущённой улыбки нашего экскурсовода, началась наша эксклюзивная полуторачасовая экскурсия по городу. Жители и гости столицы (хотя правительство и дипломаты вольготно расположились в Гааге) с удивлением озирались на странную группку из трёх человек, внезапно на полном ходу останавливающейся перед тем или иным памятником старины. частые не очень белозубые улыбки двух туристов, внимающих робкому экскурсоводу и подсказывающих ей по ходу английские слова ("Сегодня же субботнее утро",- в оправдание сказала она), приковывали внимание местных, а приезжих заставляли подойти как можно ближе и урвать кусок ценной информации о городе, не желающем раскрывать свои мрачные тайны. Робкий вопрос экскурсовода: "Ну, цветочный базар и блошиный рынок вы, наверное, не хотите смотреть?", руководствовавшейся, по всей видимости, принципом встречай туриста по одёжке, вызвал у нас внутреннее сопротивление. "Ну почему же...",- выдавили мы нехотя, подсчитывая, сколько времени это займёт и далеко ли идти. Но в старой Европе, по счастью, всё так близко расположено, что мы почти точно уложились в оставшиеся полчаса.
После тёплого прощания с экскурсоводом на огромной площади с неизвестным нам названием мы вдруг вспомнили, что забыли спросить нашего экскурсовода, как идти к "Хуйсу Виктории", от которого начался наш поход. Потоптавшися на уже почти негнувшихся ногах в центре водоворота имени "туристы -всех-стран-объединяйтесь!" с картой в руках и послав наконец эту Викторию с её "Хуйсом" подальше, мы решили засесть в кафе и дать отдых головам,, изнемогающих от обилия второстепенных и ненужных фактов из жизни городка. Споря, где же всё-таки стоит самая знаменитая "Оудэ Керк" - "Старая церковь" 1306 года - "там" или "вон там", мы приземлились в первом попавшемся кафе. Решили, что стоит она всё-таки "вон там", а Новая церковь (всего-то на сто лет моложе) . "Ньёве Керк" - стоит "вон там подальше". Окончательно разобравшись, наконец, после двух кружек горячего шоколада, что, где и как стоит и стоит ли вообще, мы прошлись ещё раз по паре улочек, по которым наш стремительный экскурсовод провела нас ранее короткими, быстыми перебежками. Интересно же, в конце концов, посмотреть поближе на район красных фонарей. Где ещё увидишь офоциально признанных проституток и сладко улыбающихся мужиков с накрашенными губами и в женских колготках.
